Home

Михаил Хоменюк

Diary

I love

Роман в размере повести и форме коллажа
(фрагменты)

 

фрагмент 1

   Ох уж этот чёртов, чёртов торговец. Из-за него началась вся куролесь. Надо же было ему продать нам вместо нормальных поганок какое-то адское снадобье. Впрочем, мы и сами хороши - покупаем всякую дрянь у малознакомых людей, а потом удивляемся: "Что это с нами такое происходит, куда же это крыша то наша покатила?". А ведь всякая порядочная мать строго ругает своих грудничков, дабы не тащили они себе в рот всякую гадость, что только не попадётся, и пребольно бьёт их по рукам, если они вздумали вдруг грызть ногти.
   В этот год грибы уродились на славу, но толи действительно нам подсунули какие-то неправильные грибы, толи съели слишком много, а то может и сама грибная порода мутировала под действием неблагоприятных экологических условий, однако колбасило нас с редкой силой, так что не показалось мало. Хоть и не были мы заскорузлыми нарколыгами, но всяческие состояния измененного сознания были отнюдь нам не чужды, а уж галлюцинации и вовсе сущий пустяк.
   В этот же раз всё было иначе. Не успел я ещё и понять что происходит, как меня вырвало из серого октябрьского вечера, из пасмурной дождливой осенней Москвы и понесло в огненную красную бездну, раскрашенную жёлтыми всполохами и в чёрные дали космоса, и скопления звёздных миров мелькали передо мной, как фонари на ночном шоссе. И нельзя уже сказать, долго ли так носило меня в этом чудовищном мире хаоса, кидая из стороны в сторону и крутя в бешеном огне мой растерянный разум, как грязные джинсы в стиральной машине.

 

фрагмент 2

   И всё-таки Москва уж очень захламлённый автомобилями город. Смотришь, бывало: лето, жара, огроменная пробка Немереного размера джипы соседствуют с тупорылыми Мерседесами, а всякие там раздолбанные жигулёнки, которым давно пора на свалку, тоже куда-то лезут. Про автомобили системы "Волга" я вообще молчу. Это верх наглости. И вот замечаешь, что в каждой нелепой повозке сидит по одной, ну в лучшем случае по две ленивых задницы, и все хотят ехать, но все при этом стоят, так как ехать некуда - дорога загромождена шарабанами.
   На мотоцикле - оно веселее. Приятно, пока горит красный свет, пробраться между рыдванами к светофору и любоваться своим задорным отражением в лакированной бочине какой-нибудь там вольвы, ловя ненароком завистливые взгляды водителей, а потом, когда включится разрешающий сигнал, сорваться с места и уйти в точку, пока растяпы дергают рычаги. За городом стало ещё как лучше. Потому, что ехать можно. Ласковый теплый ветер ласкает лицо. Солнечные блики искрятся в тёмных очках. Чуть впереди и сбоку бежит по дороге верный спутник - твоя собственная тень, оседлавшая ветер, а значит пока всё нормально. Мелькают, и растворяются в зеркалах попутные автомобили. Стоило наверное пройти через кофемолку, чтобы оказаться, наконец, в седле. Должна же быть в жизни радость.
   Так, наконец, я и подкатила к дому, в котором я провел половину своего детства. Как будто вернулся я из далеких заморских стран. Мурзила встречал меня на недавно сколоченном дощатом крыльце - его рук дело. Я не узнал его сначала. Точнее сказать я себя не узнал. странно всё-таки обняться с самим собой после двух с лишним лет разлуки. Господи, как же я изменился! Ничего не осталось от того костлявого волосатого парня, каким я оставил себя два года назад. Как никак, а спокойная здоровая жизнь на свежем воздухе - это не пустяк. Организм начал матереть и во всем теперь чувствуется мощь и уверенность. Мышцы играют. Шкура блестит. Даже лицо, некогда вытянутое и одухотворенное, теперь с трудом проходит в двери. То есть приходится протискивать сперва левую щеку, а лишь затем правую. Одухотворенность впрочем не исчезла, но приобрела явные признаки просветлённости.

 

фрагмент 3

   Лето распахнулось перед нами как книга. Пыльные российские дороги разворачивались, как строки любовных писем, написанных человеку, потерявшемуся во времени и в пространстве, без малейшей надежды когда-нибудь получить ответ. Заправки и придорожные трактиры были как иллюстрации нашего перемещения по магистральным дорогам. Как отдельные главы было, когда мы приезжали в какой-нибудь маленький старинный дремотный городок на берегу тихой речки и жили в гостинице, выходящей окнами в монастырский сад, а по утрам видели, как под окнами люди в церковных одеждах несут хоругви и поют свои молитвы, или когда мы две недели пережидали дождливую погоду на берегу озера на пустынной турбазе посреди Валдайской возвышенности. Подобно лирическим отступлениям было, когда заезжали по дороге в какой-нибудь крупный город и окунались ненадолго в жизнь местной тусовки, примерно, как комета рисует на ночном небе нечто вроде огненной черты, если делать каждую ночь по одной фотографии, а потом из них составить фильм. И уж совсем как стихи были наши ночевки на берегу Финского залива и Белого моря. Мы так увлеклись чтением наших писем, что сами превратились в многоточие после туманной фразы в конце первого абзаца страницы в самом интересном месте, которое всё равно не найдёшь, если вдруг захочешь перечитать. Так, мы стали подобны трём точкам - мужчина, женщина и мотоцикл, и затерялись на просторах огромной родной страны, где-то между главами "Медвежьегорск" и "Геленджик". Но как книга подходит к концу, так и лето подошло к эпилогу осени.

 

 

Полную версию романа можно прочитать в он-лайне здесь:
http://khomenyuk.narod.ru/roman/

 

По вопросам розничных и оптовых закупок книги обращайтесь по адресу:
khomenyuk@yandex.ru